Разговор эльфа и мальчика продолжался долго - вплоть до начала состязаний, подготовка к которым шла основательно. Мишени на деревьях, дорожки, которые в скором будущем займут участники. Расстояние каждого стрельбища было одинаковым, дабы не возникло споров по поводу "ему ближе, а мне дальше". Все делалось быстро, но тщательно - все таки это был очень важный ритуал, посвященный Бэме. К таким сессиям люди всегда подготавливаются основательно. Участники проверяли свое оружие, кто-то соорудил собственную мишень и тренировался. Для них это и вправду было очень важным соревнованием. И, надо сказать, они надеялись, что эльфы тоже будут участвовать - о их меткости ходят легенды, а, быть может, кто-то из людей выбьется из стереотипа и обскочит эльфов? Каждый был уверен в себе и поэтому постоянно подходил к Бериге и вопрощал - будут ли вместе с ними соревноваться эльфы. Но воевода сам не знал ответа на этот вопрос, поэтому направился к дорогим гостям, чтобы самому узнать. Он был бы очень рад, если бы они согласились. Только с условием, что через год победитель вернется на ритуал вместе с луком, чтобы передать его следующему победителю.
Но, к огромному сожалению мужчины, эльфы сочли быть только зрителями сего события, не желая показывать своего мастерства, и это очень расстроило участников. Но, дух азарта из-за этого у них не поубавился - в этом году было немало молодых лучников (среди которых, к слову, был Шум), которые должны были дать достойный отпор завсегдатаям "старикам". Посему соревнования обещали быть жаркими.
Вскоре, возле эльфов, были поставлены еще столы, где воссели Берига, Иордан и еще два немолодых человека - так называемое жюри. На их столе и был тот знаменательный приз - чудесный лук, которому очень много лет. Они разговаривали между собой - было видно, что все четверо хорошие друзья. Иногда Берига бросал взгляд на Эуриха, до сих пор разговаривающего со своим спасителем, и это вызывало на лице отца улыбку. Все же, как не стыдно было признавать, младшего сына он любил больше старшего и был бесконечно благодарен Лайквамиру за его спасение. Но думать об этом времени больше не было. Иордан махнул рукой, чтобы один из помощников оповестил о начале турнира и созывая всех звуком рога. Зрители и участники не заставили себя ждать: в течении пять минут все собрались - участники на поляне, а зрителя вокруг нее. Осмотрев всех, Берига и Иордан поднялись, чтобы произнести речи. Второй взял в руки лук и хотел было заговорить, но Берига его опередил:
- Я искренне рад, что вы все здесь сегодня собрались. Что вас не остановило ни страх быть наказанными нашим вождем, ни та безнадежность, что одолевала нас в начале. Мы все преодолели, мы ничего не устрашились, мы все прошли. И независимо от того, кто выиграет сегодня, все мы победители. Мы победили в этой борьбе за справедливость и традиции. Победили, не смотря на то, что нам противились более властные люди, чем мы. Победили, потому что наше дело правое! - говорил он громко и уверенно, сразу было видно, что он истинный предводитель и под руководством такого человека всегда будет победа. Один лишь Иордан слушал своего лучшего друга с ироничной улыбкой - он то знал, что товарищ ненавидит вождя и сделал все это лишь для того, чтобы насолить ему. Дождавшись, когда Берига закончит свою речь и даст ему слово, Иордан шагнул вперед и протянул лук, показывая его всем присутствующим. В отличии от друга, он не скрывал своей насмешки над вождем и стал пародировать Беригу:
- Я искренне расстроен, что этот лук должен буду отдать победителю я, а не убитый ныне Эомер. Что его убили по глупой прихоти нашего вождя, который разумом вообще не отличается. Но, правда все равно восторжествовала и наш подлый вождь ничего не может с этим сделать. И этот лук все равно будет принадлежать истинному победителю ритуала Бэмы! - закончив свою речь, он вернул лук на стол и сел, махнув помощнику, чтобы тот начинал состязание. Вновь звук рога и началось так долго ожидаемое событие, где были сильны все и долгое время никто не мог выделиться. Было видно одно - старики уступают молодым и это было даже хорошо - ведь молодняку предстоит в будущем охранять и защищать свои границы.
Через два с половиной часа соревнование было окончено и выявлен победитель - племянник Иордана. У них были не самые приятные отношения, но стрелок он был прекрасный, хоть Иордан и пытался его засадить, но Берига оказался противовесом и молодой человек завоевал немалоизвестный приз. Расстроенный Иордан обратился к своему другу, который кажется был рад грусти Иорда:
- Одна радость - вождь обо всем узнает и его прирежет, как когда-то Эомера... - кажется, отношения у него с племянником были совсем холодные, но на такое заявление Берига лишь недовольно хмыкнул.
После ритуала был большой пир, который, впрочем, продлился недолго - внимание к себе привлекать все равно не стоило, хоть все и закончилось. Все легли спать, а рано утром проснулись убирать место своего пребывания - поляну соревнований, столы, навесы, еду. Проснувшиеся так же рано эльфы стали собираться, дабы тоже покинуть это место. Их сбор произошел быстро и уже через полчаса они были готовы. Берига и Иордан вызвались их немного проводить, от чего отряд не отказался и они вместе вышли из ворот лагеря и направились по дороге, которая куда-то, но должна была их привести.
Маленький Эурих же, не спал всю ночь - боялся, что если он проснется - эльфы уже уйдут и он не успеет попрощаться со своим новым другом Лайквамиром. Нет, он пообещал, что они обязательно еще встретятся, но вдруг нет?! Эурих должен был попрощаться или убедить эльфа не уходить! Но, детский организм очень утомился и малец заснул. Проснулся он, когда солнце было высоко над горизонтом. Не отойдя еще от сна, мальчик побежал к навесу, где располагались эльфы, но не обнаружил их там. Тогда он рванул к воротам и увидел возвращающихся папу и дядю Иордана. Подбежав к ним, он спросил:
- А где Лайквамир и его друзья? Они ушли? Или просто прячутся? - Берига не хотел расстраивать ребенка, поэтому грустно вздохнув, посмотрел на Иордана и направился посмотреть, как проходит уборка территории. Иордан же подхватил мальчишку на руки и сказал:
- Они в дороге, которая рано или поздно, но должна их куда-то привести... - улыбнувшись, он посмотрел на сына друга, который, не поняв, что сказал ему дядька, переспросил:
- Они вернутся или нет? - и ведь он ждал ответа, нахмурив брови и скрестив руки на груди, надеясь, что своим грозным видом склонит дядю к прямому ответу. Но Иордан лишь посмеялся с милого выражения лица ребенка и понес его к отцу.

Отряд Сэмуайза приблизился к лодкам, где на дне покоилось несколько пустых сосудов, приготовленных специально для того, чтобы нести воду. Достав их оттуда, моряки пошли обратно к водопаду, бдительно наблюдая за окрестными лесами. Двое людей, шедших впереди, призванные первыми заметить любую опасность, с мрачными лицами молча сжимали оружие в руках. Но пока всё складывалось хорошо, и никто не беспокоил гордых сыновей Нуменора.
Сэма не покидала мысль о той недалёкой пещере, что он видел совсем недавно в холмах. Нет, конечно, он беспокоился и о своих товарищах, ушедших в разведку, но знал, что Калиондо – мастер таких дел, и что с ним совершенно никто не пропадёт. К тому же, жаркий интерес направлял взгляд командира именно на то углубление в скале. Он уже не мог просто так уехать, когда была запримечена цель своих давних мечтаний.
Вода в ручейке оказалась пригодной для питья. Набрав её в кувшины и бочонки, нуменорцы как можно скорее отправились обратно на берег, чтоб покинуть пределы влажной полосы джунглей. Находиться не на открытом пространстве им явно было уже не по душе.
На берегу их ожидал небольшой сюрприз. Ещё одна лодка Алдариона, откуда ступило на землю ещё несколько человек из корабельной команды. Суматоха, которая произошла на острове, была, видимо, замечена даже с корабля.
- Передайте Кормчему, что всё идет пока нормально. Воды полно, но тут мы нашли и вооружённых дикарей, которых мы смогли отогнать даже без боя. Поэтому если вести разведки будут неутешительными, мы сейчас же остров сей и покинем.
Воду Сэм приказал загружать в одну из лодок, на которую был посажен и один из членов его отряда – следить за делами перевозки. Сам командир предпочёл перед уходом с тремя людьми проверить ближние холмы.
Пройдя к ним шестьдесят метров, предводитель бесшумно остановился у входа, кинув в пещеру камень на случай, если там кто-нибудь затаился. Не услышав совершенно ничего, он вошёл внутрь, где и увидел одну из самых больших красот в своей жизни.… В это время на берег должны были вернуться Бронвэ с Калиондо. А может быть, пока, и нет.
Моряк, с интересом озираясь вокруг, прошёл ещё немного метров вперёд, обнаружив целую цепь пещер, где к тому же находился и обрыв. А под ним – крутые и острые скалы, куда явно было лучше не падать. Но зато отсюда открывался превосходный вид на море: в скале была большая неровная дыра.
- Да это место просто восхитительно!- воскликнул Сэм.
Возвращаясь обратно, он даже улыбнулся почти до ушей и со спокойной душой покинул необычное и загадочное место. Берег был уже недалеко…

Ну что же, не хочет по-хорошему - будем по-плохому.
Флегматично подумал князь, видя, что его продолжают игнорировать. Для начала - небольшая, но о-о-очень зрелищная провокация. Нет, конечно, со стороны все выглядело довольно-таки неброско - ну подошел человек к надсмотрщику, ну выставил руку на пути кнута в момент начала замаха... А вот дальше - интереснее. Если надсмотрщик настолько наглый, что продолжит удар и вмажет князю по руке - его можно, по сути, тут же пристукнуть, а хозяина - кинуть в тюрьму с последующей экспроприацией каравана. Если же бить не будет - экзекуция, фактически, отменится. В любом случае, забиваемая рабыня более забиваться не будет - чего Ганим и добивался. Надсмотрщик, похоже, решил ударить - рукоять кнута подалась вперед, готовясь описать дугу... не судьба. Нет, ну, в самом деле, какой уважающий себя дворянин позволит какому-то зачуханному троглодиту-переростку себя лупить? Да еще и дворянин с неплохой воинской подготовкой - хотя для простого, но весьма поганого пинка промеж ног, который сбил удар верзилы, заставив того скорчиться от сильнейшей боли, подготовки особой и не надо. Главное было - не упустить момент. Что же - князь момент не упустил, даже более того, одним пинком дело не ограничилось - пока никто не успел толком среагировать, надсмотрщик получил еще и по ушам ладонями - не настолько больно, как в случае с предыдущим ударом, но тоже чувствительно. Ну и потом, когда народ вокруг уже зашевелился, можно было, уже особо не торопясь, переправить поганца в горизонтальное положение, спокойно обойдя его сзади и пнув под колено. Ну не будет же он сопротивляться, в самом-то деле? Каким бы крепким не был, а получить носком сапога туда, где любой удар усилится многократно независимо от габаритов равносильно временной, зато полнейшей нейтрализации. Пока Ганим забавлялся, отчасти "работая" на толпу, его люди, разумеется, предпочли созерцание показательного избиения самым активным действиям. Если быть точным - из толпы проворно выскочили ряженые в гражданское, а с ее флангов - обмундированные ополченцы, и вся эта братия дружно кинулась на помощь к князю, каковая помощь, похоже, ему не особо уже и была нужна. Ну разве только при вразумлении купца, чья охрана такую выходку вряд ли простит - но здесь численный перевес, однозначно, был на стороне хозяев, даже если не брать в расчет толу зевак, кое-кто из которых наверняка ввяжется в потасовку отнюдь не на стороне приезжих.
-Двадцать плетей за то, что посмел поднять руку на правителя. Здесь, сейчас.
Скучным голосом распорядился князь, напоследок отобрав у здоровяка плеть, которую тот особо и не удерживал. Было, что держать ему, а теперь, когда рабочая рука освободилась, стало даже и полегче. Облагодетельствовав таким образом бедолагу, Ганим повернулся к торговцу, который, похоже, был малость не в восторге от происходящего. Ну, или не малость, кто ж его разберет?
-Тханна Ганим.
Для пущего садизма, можно даже представиться. Пусть поймет торгаш, как глубоко только что влип. Хоть и благодаря своему непутевому человеку, но глубины влипания это ничуть не убавит.
-Итак, чужеземец, ты явился на мою землю торговать, а хочешь пролить кровь. Да еще спектакль из этого устраиваешь, в ходе которого твой троглодит смеет поднять плеть на свободного человека. А не велеть ли мне тебя обезглавить для наглядной демонстрации того, что в моем княжестве вести себя надо гораздо смирнее?
Все тот же скучающий тон - зачем орать и угрожать, когда всем все ясно и без того? Будучи здешним правителем, Ганим вполне мог позволить себе небольшую расправу - хотя конкретно сейчас этого в планах не было. А вот попугать торгаша - дело благое. Авось, будет в следующий раз думать, что можно делать, а чего - нельзя.

Король запевает песню -
Не слушайте этот голос,
Противясь чудесной силе,
Что манит вас на дорогу.
А в песне — вино печали
И луч неземного света.
Весь лес королю внимает
И стих, зачарован, ветер.
Красавицы, двери закройте,
Вовеки бы вам не ведать,
Как сладки его поцелуи
И взор его дивно светел…

В воздухе витал аромат вина и жареного мяса, фруктов и овощей. Шёл, что называется, пир горой, а Трандуил был знаток таких вещей. Жаль лишь, что сейчас он был вдалеке от родного дома... От того, найдет ли его отец общий язык с вождями лесных эльфов, сейчас по сути зависело его будущее. Страшно было представить, что их скитания вновь продолжатся. Однако местные жители были удивительно лояльны к гостям, и сын Орофера старался отвечать им искренней взаимностью. Музыка была довольно приятной, а голоса эльфиек отличались от того, что привык слышать Трандуил на родине. Они были не лучше и не хуже, просто другими. По большому счету, здесь все было другое и очень отличалось от привычного, из-за чего было не по себе. Местные обитатели были чужими... то, что они себя так вели могло быть продиктовано данью традициям и этикету, как отношение к гостям, но кто знает, как народ себя поведет, когда синдар захотят остаться. Впрочем, с каждым новым стаканом вина молодой принц меньше переживал, больше молчал, да и вообще, выпал как-то из шумных бесед, до тех пор, пока его внимание не привлек звук сладкоголосого пения одной из девушек. Глаз эльфа загорелся интересом - незнакомка была поистине жемчужиной, или каким-то другим бесценным редким камнем.
- Как её зовут? - в пол голоса спросил Трандуил, и был вполне удовлетворен ответом. Песнь Лаириэль в итоге стала самым запоминающимся событием вечера, который к стати подходил к концу и постепенно народ начал расходится. Молодой принц пожелал пройтись по поселению, потому как его от вина часто мучила бессонница. Кто выдумал это глупое поверье, что от хмеля легче спится? У эльфа с вином были особые отношения, оно словно придавало ему дополнительных сил, но сон тоже важная вещь, поэтому оставалось надеяться, что вечерний воздух и тишина смогут привнести покой в душу и сон в голову. На обратном пути к дому, который выделили для ночлега гостям, он наткнулся на ту девушку, которую заприметил на гулянии. Чем-чем, а робостью принца природа обделила при рождении основательно, поэтому без особый затей он с улыбкой подошёл к девушке, слегка поклонившись и представившись.
- У вас чудесный голос, Лаириэль. Такого сладкоголосого соловья я не слышал за всю свою недолгую жизнь. - Трандуил не лукавил, ему вообще была свойственна прямота, быть может даже слегка излишняя.
- Какая удача, что я её встретил. Любопытно, что одну. А где же супруг? - откровенно говоря принц слабо верил в то, что сердце такой красавицы еще не было отдано какому-нибудь удалому лесному эльфу.